Книга Черная смерть. Морпех против Батыя  - Сергей Нуртазин

* * *

Привал сделали в полдень на вершине заросшего кустарником взлобка. Аркадий и Кирилл достали остатки армейского сухпая, а Мякита – черствый, обгорелый с одного бока хлебец, найденный им на пепелище в сожженном Козельске. Этим и насытились. За трапезой Анастасия рассказала, что хотела убить Батыя. Виссарион ее задумки не одобрил:

– Зря бы себя погубила. На его место другой хан придет, да незачем это, когда Русь разорена, а враг покинул ее пределы.

Девушка согласно промолчала и неожиданно спросила:

– А Терентий где? Будучи в татарском полоне привелось мне свидеться с Долматом Кривым, который хотел в Смоленске вас убить и для боярина Гордея Тетери ваше оружие похитить. Он сказал, что видел брата в стане татарском. Правда ли это? Жив братец?

Мужчины опустили глаза. Их молчание было красноречивее всяких слов. Анастасия закрыла лицо ладонями, всхлипнула, плечи девушки судорожно дернулись. Виссарион встал, окинул взглядом остальных.

– Вы покуда отойдите, пусть посидит, поплачет, от того легче станет. Я с ней останусь, все расскажу, как было, словом божьим успокою.

Мужчины отошли в сторону, оставив девушку наедине со священником, сели на землю. Аркадий вытащил телефон, надел наушники в надежде успокоить нервы музыкой. Долго наслаждаться ему не пришлось, прослушиванию помешал Мякита. Рыжеволосый козельчанин дернул его за рукав, привлекая внимание. Белозеров снял наушники, обернулся:

– Тебе чего?

Простодушное, усеянное веснушками лицо Мякиты расплылось в улыбке:

– А я думал, что ты на оба уха тугой стал, а ты зачем-то веревки в уши заткнул. Видать, потому и не слышишь.

Аркадий покрутил указательным пальцем у виска.

– Сам ты тугоухий, и не веревки я в уши воткнул, а наушники. Музыку я через них слушаю, понимаешь?

Мякита почесал лоб.

– Понимаю, а мне эту самую музыку послушать можно.

– Можно, – Аркадий протянул козельчанину наушник. – Вставляй в ухо, вместе музыку слушать будем.

Мякито осторожно засунул наушник в ухо, блаженно закатил глаза. Блаженство длилось недолго. Когда из наушника послышался мужской голос, он отшатнулся от Белозерова, ошарашенно огляделся. Аркадий удивленно спросил:

– Ты чего как ошпаренный? Какая муха тебя укусила?

Мякита поднял указательный палец вверх.

– Слышишь глас человеческий? Никого вокруг нет, а глас есть.

Аркадий рассмеялся:

– Ну ты, Мякита, и тормоз. Голос этот из наушника слышится, а в него звук поступает из телефона.

Мякита недоверчиво посмотрел на Белозерова:

– Гусли-самогуды твои мне видеть доводилось, но как ты туда мог человека, который песни поет, посадить?

– Это не я. Это мастера-умельцы, они живут в стране, из которой мы к вам с Кириллом пришли.

– Не мастера это, а колдуны-чародеи, коли такие вещи чудные изготавливают.

– Можешь называть их, как хочешь, главное – факт наличия у меня этого чуда современной техники. Короче, ты музыку слушать будешь?

Мякита думал недолго, любопытство взяло верх над страхом.

– Буду!

Аркадий протянул ему наушник, и они вновь погрузились в прослушивание. Когда песня закончилась, Белозеров выключил телефон, вынул из уха Мякиты наушник, спросил:

– Ну как, понравилось?

– Угу, хорошо поет, душевно. Слова хорошие. Как это. Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне удачи.

– А то, это Виктор Цой, группа «Кино». Ну, да ты все равно не поймешь. Я вот что думаю, а не сделать ли нам с тобой сэлфи?

– Чего?

– Чего, чего, давай сфотографируемся. Садись ближе, – Аркадий одной рукой обнял козельчанина за плечи, другую, с телефоном, вытянул перед собой. Щелчок известил, что фото готово. Белозеров показал изображение на экране Мяките.

– Смотри, какие красавцы.

И без того большие светло-карие глаза Мякиты расширились от удивления:

– Вот так чудо чудесное!

– Это чудо называется телефон.

Козельчанину было не до поправок Белозерова. Тыча грязным пальцем в экран, он вымолвил:

– Да это никак ты! А подле кто?

– Не узнаешь?

– Неужели я?!

– Нет, это британская королева. Конечно, ты!

Мякита ощупал свое лицо.

– И впрямь я. Вот так дела! Наверное, много чудес в тех землях, из которых вы прибыли?

– Уж чего, а чудес хватает.

– Рассказал бы о той земле чудесной.

Аркадий любопытство боевого товарища решил удовлетворить:

– Страна та находится за тридевять земель. Чтобы ее пройти с одного конца до другого, понадобится не один десяток дней.

– У нас Русь тоже не маленькая, за один день на лошади не обскачешь. Ты лучше скажи, как там люди живут? Верно, в великом достатке?

– По-разному И бедные есть и богатые.

– Вот ведь как, и в чудесной стороне не без бедности. А ты мне лучше про чудеса расскажи, кои там есть и о коих я не ведаю.

Белозеров озадаченно почесал нос.

– Чудеса, говоришь. Даже и не знаю, с чего начать. Ладно, начнем с мест проживания гомо сапиенсов двадцать первого века. Есть у нас, конечно, и избы, и хижины, но большинство людей проживает семьями в больших высоких каменных домах, некоторые из них намного выше вашей колокольни в Козельске.

Мякита задрал голову, представляя, какой высоты может быть такой дом.

– Ужель такое возможно?! Как такую хоромину отопить зимой?

– Возможно. Внизу нагревают воду, а она по специальным трубам-водоводам поднимается вверх, обогревая дом.

– И зачем такие хоромины высокие строить, да еще из камня? Мало ли вокруг места и леса. Понастроили бы себе изб. Сам молвил, что земля ваша велика. Или лесов у вас мало?

– Да уж, меньше, чем у вас. Повырубили леса в прежние времена и сейчас вырубают нещадно. Если так дальше будет продолжаться, лесов и вовсе не останется.

– Это плохо. Лес, его беречь надо. Лес кормит. Не будет леса, не станет зверя дикого, грибов, ягод, дров для растопки, у древоделей работы не станет.

Без леса худо. А почему у вас такие дома строят, я смекнул, это чтобы от врагов обороняться. Верно молвлю?

– Я бы не сказал, что твоя версия правильная, но вдаваться в объяснения причин строительства таких сооружений на данный момент у меня нет желания, да и обсуждение этой темы займет много времени и, скорее всего, заведет ход твоих мыслей в тупик, а потому продолжим наш разговор о чудесах.

Пока козельчанин с несколько глуповатым видом переваривал сказанное Аркадием, Белозеров продолжил рассказ: